“Только что пришло письмо от организаторов конкурса, я победила, ура! Я уже писала пару месяцев назад о том, как отправила ради шутки им несколько своих работ, а они взяли и выбрали меня! Награждение через неделю, ждите фоток!”
Алиса чуть не подавилась кофе, когда прочитала это в своей ленте новостей. “Как эта Ройзман вообще могла что-то получить даже на провинциальном литературном конкурсе? — думала она. — Ни слога, ни мысли, одни только рифмованные ахи и вздохи!” Алиса давно недолюбливала свою одногруппницу Катю Ройзман, и старалась при каждом удобном случае съязвить по поводу ее нового увлечения — поэзии. Особенно приятно было делать это в компании Пети Шатова — капитана факультетской команды КВН и первого красавца курса. За его симпатии у Алисы и Нади была давняя “холодная война”, и девушки не упускали возможности нанести удар по репутации противницы.
Победа на конкурсе — это было уже слишком. Колкостями Алиса решила не ограничиваться, и план возмездия пришел в голову Алисе молниеносно: надо написать что-то действительно стоящее, чтобы глубина Алисиного текста затмила случайные успехи Катиных опусов. Алисе была ближе проза, она казалась более серьезной, а чтобы сэкономить время, она решила заняться написанием рассказа. На самом деле Алиса никогда не хотела быть писателем, недолюбливала атмосферу таинственности, которой были окружены творческие люди, но решила, что один маленький художественный текст может себе позволить. Она не сомневалась, что утрет Катьке нос единственным рассказом и закроет тему литературы в своей жизни.
Глядя на пустую страницу в текстовом редакторе, она выбирала тему. Идея написать про женской соперничество казалась неплохой, и Алиса начала делать “набросок”: две девушки, они ровесницы, но одна закаленная жизнью (заметка на полях: “м.б., она в студенчестве работала в Африке в красном кресте? Подумать.”), а другая совсем инфантильная. Одна — серьезная бизнесвумен, а другая — мечтательная журналистка. “И они попадают в одни обстоятельства… Влюбляются в одного мужчину, точно! А он пусть будет… Кем бы сделать героя? Может, он политический обозреватель на ТВ? Или министр экономики и пусть все действие разворачивается в правительственных кругах?”
В коридоре кто-то открывал дверь ключом. Алиса поняла, что это мама вернулась из магазина, и выглянула из комнаты, чтобы поздороваться. Запыхавшаяся мама шумно поставила сумки с продуктами на пол.
- Привет! Помоги с пакетами, а? Что-то я всего накупила — еле донесла, аж спину прихватило.
Девушка забрала покупки и пошла выполнять просьбу, погруженная в свои мысли. Подбираясь к дну третьего пакета, Алиса обратила внимание на купленную мамой маленькую книжку в мягком переплете, какие обычно продают в электричках или в газетных киосках. На обложке были изображены две женщины: пышногрудая женщина-вамп в красном латексном пиджаке, открывающая дверь лимузина, и невзрачная блондинка в очках, но с огромным пистолетом в руке. Под иллюстрацией разместилось не менее типичное название книги: “БЕСПРИНЦИПНЫЕ СОПЕРНИЦЫ, или Любовь любой ценой (рассказ + невыдуманные истории в письмах)”.
Совпадение было настолько невероятным, что даже смешным. Но Алисе, конечно, было не до смеха. Она разозлилась, что не заметила, как придумала сюжет дешевого бульварного чтива, всерьез считая его подходящей задумкой. Но она тут же взяла себя в руки и постаралась не драматизировать. Она попыталась отнестись к случившемуся философски: мол, лучше самой заметить ошибку, чем потом опозориться перед читателями.
Закончив с домашними делами, она решила прогуляться и заодно поискать более глубокую идею для рассказа. По улицам ходит столько чудаков, такие забавные эпизоды разворачиваются буквально под носом — бери только и описывай. Тем более день обещал быть солнечным и теплым, так что Алиса вышла из дома и пошла на остановку.
Она добралась до исторического центра города — здесь она планировала наблюдать за прохожими и найти среди них своего главного героя. Сначала Алиса обосновалась за столиком летнего кафе, но все посетители были обычными людьми: мамочки с кричащими детьми, мужчины, скрывающие свои лица за огромными деловыми газетами, пара девушек ее возраста, погруженные в свои смартфоны. Ужасная скука. Через час Алиса переместилась на скамейку в парк, но здесь ее тоже ждало разочарование: там ее окружали такие же заурядные жители ее унылого города. Девушка утомилась от жары и безрезультатного наблюдения и собралась пройтись пешком до торгового центра. Прогулка по магазину должна была спасти ее от хандры.
Идти было не очень далеко, и Алиса знала короткую дорогу переулками и дворами. Но где-то по пути она свернула не туда, оказалась в незнакомом дворе и уже понятия не имела, куда идти дальше. Она решила спросить дорогу у кого-нибудь из прохожих, но вокруг было безлюдно, и только возле дальнего подъезда она разглядела фигуру человека, сидящего на скамейке. Приблизившись к нему со спины, Алиса разглядела, что это был очень неопрятно одетый мужчина с длинными, спутанными седыми волосами (“Бомж или просто алкоголик” — брезгливо заключила она), а недалеко от него лежала в тени лохматая дворняга. Алиса услышала, что мужик с кем-то разговаривает, а поскольку никого кроме собаки рядом не было, он либо говорил с псом, либо был совсем не в себе. Девушке стало страшновато, и она уже собиралась пойти отсюда подальше, но невольно услышала часть рассказа.
- …и тут, Петрович, я ему говорю, мол, здоровенный у тебя кабель, братуха, холеный еще такой. А он говорит: “А то! 73 кило весит”. Семьдесят три, Петрович! Я прям так и офигел, говорю, на два килограма больше, чем я. И, говорю, жрет-то, наверное, тоже побольше меня. А этот мне и говорит, что ну да, мол, много жрет, по пять раз за день, бывает. Прикинь, Петрович, пять раз жрать! Это ж и харя может треснуть.
Весь этот монолог произвел на девушку невероятное впечатление. В ее голове сразу живо возник и образ хозяина, который кормит своего пса по пять раз в день, и гигантская морда собаки, которая весит больше человека, и даже грустные мысли Петровича… Образы закружились и составились в стройную историю с очень острым социальным подтекстом. Алису захлестнули эмоции и их срочно надо было излить на бумагу. Хорошо, что она взяла с собой ноутбук, теперь осталось только найти кафе… Алиса вспомнила, что неподалеку видела вывеску какой-то кофейни в подвале одного из домов.
Спустилась в кафе Алиса буквально на автопилоте, уже погруженная в свои мысли о сюжете нового рассказа. Она села в полупустом зале в дальнем углу, достала ноутбук, а когда подошла официантка, чтобы принять заказа, уже во всю стучала по клавишам.
Через несколько часов работы Алиса совершенно обессилела. Написать удалось меньше страницы текста, и ведь она никак не могла подступиться к завязке! Все это время она только и успевала, что писать, тут же стирать и переписывать. Слова никак не составлялись в гармоничные предложения, они были то слишком короткие и рубленные, то слишком витьеватые, метафоры получались бледными, а речь героев — искусственной. Алиса была в отчаянии и готова сдаться. Пусть катится к черту вся эта литература и поэтесса Катька вместе со своими конкурсами! Девушка еще раз посмотрела на те несколько абзацев, которые выдержали ее строгий суд и все еще смотрели на нее с полупустого листа, ощутила непреодолимую ненависть к ним и удалила их все. Буквально через несколько секунд после этого низкий мужской голос вернул Алису в реальный мир.
- Извините, пожалуйста, сударыня, можно вас отвлечь?
Она подняла глаза и увидела подошедшего к ней пожилого мужчину с вежливой улыбкой, окладистой бородой и в таких же старомодных, как и его привычка обращаться к девушкам, очках.
- А? — только и смогла спросить внезапно выведенная из “транса” Алиса.
- Я сидел за соседним столом и случайно заметил, как вы работаете. Позвольте нескромный вопрос: вы пишете роман?
- Рассказ. А как вы…
- Как я догадался? Дело в том, что я сам пишу уже много лет, фантастику в основном. И за годы наблюдений убедился, что с такой энергией и самоотдачей, как пишут вдохновленные люди, не пишет никто. У меня даже случился спор с приятелем, что можно определить литераторов на глаз. И теперь я, по условиям уговора, должен каждый раз спрашивать у человека о его занятии, если подозреваю “литературный синдром”. Мы это так шутливо называем.
- И что, всегда угадываете?
- Ну, пока ошибок не было. — еще шире и добрее заулыбался мужчина.
Устоять перед его улыбкой было почти невозможно, и Алиса искренне ответила ему тем же. Этот доброжелательный старик вызвал у нее очень приятные чувства, она была рада, что встретила человека, который так хорошо разбирается в писательстве, и неожиданно для себя начала рассказывать ему всю историю своих сегодняшних страданий. И про литературный конкурс, и про задумку переплюнуть соперницу, и про фиаско с любовной темой, и про Петровича… Девушка закончила свою длинную историю признанием, что целый день напряженной работы не дал абсолютно никаких результатов, и даже то, что было написано, она в отчаянии удалила. Алиса глубоко вздохнула и подытожила, что, похоже, на этот раз ей нужно признать, что литература — это слишком сложно для нее. А еще ради справедливости воздать должное почтение сопернице.
- Знаете что… Я вам категорически запрещаю бросать ваше писательское дело, барышня.
Алиса подняла брови в изумлении.
- По крайней мере сейчас. — продолжил старик. — Потому что вы категорически не правы, что писательство — не ваше призвание. Я вам даже больше скажу: вы уже настоящий литератор! Конечно, принято считать, что писателем пишущего человека делают публикации книг или победы в конкурсах. Конечно, каждому автору хочется, чтобы его книги выпускались большими тиражами, чтобы этим можно было заработать на кусок хлеба с маслом, но я считаю, что это все-таки не главное. Настоящими литераторами нас делает именно то, о чем вы мне сейчас рассказали — это муки творчества. Я понимаю, что сейчас вам кажется, что это самое ужасное, что с вами происходило, но это временно. Поезжайте домой, хорошо выспитесь, и уже завтра или через несколько дней вы почувствуете это чувство. Вы почувствуете, что вам снова хочется писать, и вы уже не можете без этого жить.
Последние фразы старик сказал уже таинственным полушепотом, и, кажется, сам смутился от того, как пафосно закончил свой монолог. Он поспешно сменил интонацию и продолжил.
- В общем, давайте я просто напишу вам свою электронную почту, — он взял со стола салфетку, достал из нагрудного кармана ручку и записал адрес. — …и если у вас еще будут какие-то трудности, связанные с написанием текста, вы всегда можете написать. Помогу, чем смогу. И только ради бога, очень вас прошу, не тратьте вы силы на зависть и соперничество с вашей знакомой, с Катериной! Это же отнимет столько жизненных сил… И еще раз простите, что так внезапно прервал вашу работу.
***
Спустя несколько недель Алиса отправила старику короткое сообщение, где благодарила его и писала, что последовала его совету — перестала пристально следить за Катей Ройзман, и ей действительно стало лучше. А в приложении к письму был ее новый дебютный рассказ.
Февраль 2016